|
|
09 Июн 2012 г.
|
Оригинал взят отсюда
Самая большая ржака происходит не тогда, когда тебе рассказали хороший анекдот, или компаньон подскользнувшись припечатывается задом об асфальт. Самая большая ржака происходит тогда, когда тебе смешно, а смеяться по какой-то причине нельзя. Вспомните уроки в школе, когда мудак-сосед смешит тебя во время урока: ты зажимаешь нос, краснеешь, прыскаешь в кулак, задерживаешь дыхание, уже почти в прямом смысле ссышься от смеха - и всё только потому что это урок и в голос смеяться нельзя!!! И от этого блядь ещё смешнее.
Самый адовый пиздец случается если по какой-то причине ловишь "ха-ха" перед важными переговорами. Или во время оных. Ну вот абсолютно реальная ситуация: Брюссель. Выставка. Серьёзные бизнесмены, миллионные сделки и я дебил
Мы с моим приятелем идём встречаться с трейдером чилийского происхождения, проживающим в Нью Йорке. Садимся за стол, обмениваемся визитками. И тут без объявления войны - драма. Трейдера зовут Родриго. А фамилия его, прости Господи, Хуйдобро.
Родриго Хуйдобро. И вот читаю я глазами буквы на визитке. А боковым зрением вижу как у моего напарника, сидящего справа от меня, дёргается пузо. И чувствую как к горлу подкатывает даже не хохот, а истерика. И смешно мне настолько, что аж страшно: я понимаю что если сейчас повернусь направо и посмотрю на этого ржущего идиота, то не спасёт меня уже ничего. И растянется всё это минимум минут на пять. И переговоры будут нахуй сорваны.
Дальше - туман. Не помню нихуя вообще. Как я с ним говорил, о чём, и самое главное - зачем? Вопрос у меня в голове был всего один: как ему живётся с такой фамилией?..
Хотя вот один мой знакомый утверждал, что с ним в университете учился чувак, бодро шагающий по жизни под фамилией (я прошу прощения, но у кого-то так в паспорте написано) - Круглосрак.
Проржались?
Блядь, мне дурно становится каждый раз когда я об этом вспоминаю. Мне бы с такой фамилией было не то что жить, мне было бы страшно на улицу выйти. Я уже даже не говорю о том, какой катастрофой может закончиться элементарный паспортный контроль. Такого чувака снимут с рейса просто для того чтобы показать его начальству. Такого чувака можно за деньги показывать.
Самый душераздирающий пиздец случился со мной во время поездки на Фарерские острова. И тут должна быть своя, отдельная предыстория.
Всё бы вероятно обошлось, не объяви мне заранее мой коллега напару с моим боссом, что фарерцы во время разговора делают одну весьма забавную штуку: слушая тебя они кивают, затем открывают рот и делают резкий и очень короткий вдох, параллельно выпучивая глаза. К чему они это делают - хуй его знает, но делают. И это смешно.
Жареным запахло уже в автобусе, на пути из аэропорта Вагара в Торшавн: то спереди, то сзади от нас раздавались нервные вдохи-вздохи, опасно поблёскивали выпучиваемые глаза, словно туземцы устроили какую-то ёбаную адовую перекличку. Мы покатывались от смеха. Тогда мы ещё не знали что нас ждёт.
В тот же день мы встречались с меланхоличным Регином и его (столь же меланхоличным) помощником. Здороваясь Регин взглянул мне в лицо, открыл рот и сделал это. У меня внутри и снаружи всё упало. Переговоры планировались долгие. Жизнь, в буквальном смысле, пронеслась перед глазами.
Я краснел. Я давился. Я глотал слова и прятал глаза как мальчишка, которого поймали за онанизмом. Хуже всего было то, что и мой коллега, и мой шеф (такой же блядь распиздяй) сидели на краешках стульев с красными от сдерживаемых рыданий ебальниками, ёрзали и (как и я) думали только о том, как бы побыстрее съебаться с переговоров и проржаться как следует. Фарерцы слушали, кивали и выпучивали глаза.
Прощались мы скомкано. Три украинских придурка, как три коня понеслись со встречи за ближайший угол, где в буквальном смысле попадали на землю. Мне реально было плохо: в первые две минуты я думал что вот-вот распрощаюсь с лёгкими.
-Это хуйня, - сказал шеф, когда обрёл способность говорить, - Страшно то, что сегодня мы с ними ужинаем.
...
Во время ужина было ещё хуже. Мой коллега первым делом схватил меню и, почти не сдерживаясь, закрыл им синеющее от хохота ебло. Я чувствовал подступающую истерику. Шеф щипал меня за руку и шипел: "заткнись, мудак!", но при этом РЖАЛ. У меня тряслись губы и пальцы. Нихрена не понимающие фарерцы вдыхали и выпучивали глаза, добивая нас (и так уже еле дышащих).
Через пять минут коллега спешно съебался в туалет. Выходя из зала ресторана он споткнулся, упал, пизданулся об пол и заржал в голос. Поднимаясь он сорвался на визг. Шеф, который в это время пытался пить апельсиновый сок, не сдержался и выпустил изо рта оранжевую струю метра на полтора. Меня согнуло в припадке и я крепко приложился лбом об стол.
Синими трясущимися губами шеф начал нести полную, абсолютную, несусветную херь, чтобы хоть как-то объяснить поспешное бегство своего сотрудника и наш смех: мы увидели тут официантку, которая похожа на кого-то, кого мы видели в Киеве, и поэтому блядь нам смешно.
Фарерцы выслушали, кивнули, вдохнули и выпучили глаза. Шеф залип и перестал дышать. Я встал, поменял штаны на сухие пискнул "сорри" и съебался на улицу. На мороз.
Заставить себя зайти обратно я смог только через 20 минут. Мысль о том что коллега сидит в туалете и ржёт сводила с ума. От хохота каменел живот и заворачивались кишки.
...
P.S. Много позже я узнал от датчан что означает эта хуйня: резкий короткий вдох и глаза навыкат означают нечто вроде "я слушаю тебя внимательно". Пиздец.
|
|
| |
